Вид набережной в 1930-х годах:
Сейчас набережная в том же самом месте выглядит совершенно иначе:
«Когда прах сделавшего головокружительную карьеру артиллерийского поручика, Наполеона Буонапарте был перевезен с острова св. Елены в Париж, правительство решило установить над его могилой саркофаг из мрамора наиболее редкостного и высокого по качеству. Какой-то побывавший в России француз-инженер представил образцы шокшинского порфира. Учтя высокие качества этого камня — особую крепость, красивый буро-красный цвет, способность выдержать до идеальности ровную полировку — правительство Франции решило употребить его в качестве материала для саркофага беспокойного корсиканца и обратилось к русскому правительству с просьбой отпустить потребное количество порфира по существующей таксе. Николай-палкин Первый на докладной записке по этому вопросу наложил джентльменскую резолюцию: «отпустить без таксы», не преминув разразиться следующей столь же меланхолической, сколь и глуповато-самодовольной сентенцией — «какая странная судьба императора Наполеона I: в борьбе с Россией он потерял свою славу и Россия же сооружает ему надгробный памятник». Так скромный карельский камень с берегов Онежского озера попал на берега Сены. Не менее высоко был расценен шокшинский порфир и отечественными художниками: в числе других минералов он пошел на архитектурные украшения Исаакиевского собора в Ленинграде, храма «Христа спасителя» в Москве...» ( Просто дивная статья «Недочеты на порфире», Карело-Мурманский край, 1929, № 8-9.)
Сейчас к приведенному выше списку можно добавить и Онежскую набережную.
Шокшинский порфир, или точнее кварцит, окрашенный окисью железа, очень красивый темно-красный камень, принимающий высокую полировку, шел на внутренние украшения Исаакиевского собора, храма Христа Спасителя. Из него сделан пьедестал памятника Николаю I на Исаакиевской площади, саркофаг Наполеона.
«…и разработки его заброшены. Лишь совсем недавно Московский отдел коммунального хозяйства возобновил их, а с декабря прошлого года они перешли к тресту „Карелгранит”, который выделывает из шокшинского порфира … камни для Ленинградских мостовых».
Брусчатка Онежской набережной сделана из шокшинского порфира:
«... В лучах заходящего солнца ярко багровеет порфир. Что это? Краска злобы уязвленного самолюбца, слетевшего с саркофага «его величества» под ноги ломовых лошадей, или румянец возмущения честного советского камня при виде творящегося на нем безобразия?» .
Действительно, не знаешь что ответить на поставленный ребром вопрос – честный ли советский камень порфир или не честный.
Набережная облицована валаамским гранитом:
У нас так один сплошной рапакиви всюду, а у них настоящий мелкозернистый валаамский гранит. Вот что значит столичный город!
Шокшинский кварцит и валаамский гранит на набережной:
Украшает набережную современная скульптура. Это подарки от городов-побратимов. В интернете есть описание и объяснения всех произведений искусства. Но я не стала морочить себе голову. Форма есть, а содержание … да какая в конце концов разница:
Мне понравились только рыбаки, забрасывающие в озеро сеть. «Скульптура из города-побратима Дулута (Миннесота, США), которая положила начало всей галерее скульптур, установлена в 1991 году. Автор — скульптор Рафаэль Консуэгра. Два рыбака — русский и американский — закидывают сеть, что, по замыслу автора, должно символизировать совместный созидательный труд». Пишут, что народное название скульптуры - «кошмар парашютиста»:
На набережной можно прекрасно отдохнуть. Тут есть кафе, детские площадки, велодорожки и тренажеры.
Несмотря на ранний час воскресного утра на набережной гуляло много народа. Велосипедисты катались почему-то в пешеходной зоне, а не на специально отведенных для них дорожках:
Завершили мы нашу прогулку по набережной у памятника основателю города Петрозаводска. Раньше памятник стоял на центральной площади. После революции его засунули в какой-то сарай. Хорошо хоть не переплавили, как это сделали с памятником царю-освободителю.
Памятник был открыт в 1873 году. Скульптор Иван Николаевич Шредер и архитектор Ипполит Антонович Монигетти. Пьедестал выполнен из прекрасного сердобольского гранита. Я думаю, что пьедестал несколько великоват:
Стоит присмотреться к скульптуре повнимательнее, во что Петр одет:
Я думаю, что скульптор одел Петра в тот мундир, который был на нем во время Полтавской битвы. Мундир Преображенского полка был из довольно грубого сукна темно-зеленого цвета с красными обшлагами. Во время генеральных сражений всем участникам полагалось быть в парадной форме. Необходимой принадлежностью офицерской парадной формы времени Северной войны служили нагрудные знаки и шарфы перевязи с кистями на концах. Шарфы носили либо через правое плечо или обвязывали вокруг талии. Нагрудный знак в виде полукруглого щитка носился на шее на голубой ленте, служа одновременно знаком офицерского звания и защитой верхней части груди от ударов холодным оружием. В петровской армии младшие офицеры – от прапорщика до капитана включительно (обер-офицеры) – носили серебряные знаки с золоченным окаймлением; старшим – от майора до полковника (штаб-офицерам) – полагались целиком позолоченные знаки. Именно такой знак носил Петр.
Вторым отличием служили шарфы, также различавшиеся по чинам. Обер-офицерам был положен шарф, состоявший из трех шелковых полос – белой, синей и красной, заканчивавшихся серебряными кистями. Майоры и подполковники имели золоченые кисти и вплетенные в белую полосу серебряные нити. Полковничий шарф отличался вплетенными в красную полосу золоченными нитями.
Итак, полтавский мундир Петра состоял их кафтана, камзола, штанов, сапог, офицерского шейного знака (горжет), шарфа, шляпы. Изначально всё это хранилось в Петербурге. После революции гардероб Петра кочевал из подвала в подвал. Во время войны гардероб был эвакуирован в Свердловск. После войны полтавский мундир распределили по разным музеям. Камзол, портупея и ботфорты теперь в Государственном историческом музее. Накладные голенища с крагами отправили в Военно-исторический музей войск связи, инженерных войск и артиллерии. А что-то (штаны?) на Украине в Полтаве.
На горжете был знак – косой крест с фигуркой Андрея Первозванного и еще значок, на котором был написан год 1700 (год поражения под Нарвой). На скульптуре мы видим как раз такой горжет:
Сейчас в Эрмитаже из полтавского мундира хранятся кафтан, горжет, шарф и шляпа. Но на горжете уже нет косого креста с фигуркой и знак исчез, только дырочки от них остались. Покойная хранитель Эрмитажа Елена Юрьевна Моисеенко рассказывала, что они пропали после выставки в Свердловске, которая там была во время войны.
Кафтан, горжет, полковничий шарф и шляпа, которые были на Петре 27 июня 1709 года:
Шляпа Петра общеармейского образца, из черной поярки (фетра). В реляции о Полтавской победе сказано: «… при том же шляпа на нем пробита пулею». К 200-летию Полтавской битвы в 1909 году шляпа была прекрасно отремонтирована, поэтому теперь очень сложно определить, где именно находится дыра от шведской пули.
Еще хранится в Эрмитаже то самое седло, которое было в тот самый день на Лизетте, а сама Лизетта, то есть чучело ее, сейчас у нас в Зоологическом музее. Карл, раненый в правую ногу, успел вскочить на какую-то лошадь и ускакал вместе с предателем Мазепой. А конь его с седлом был взят в качестве трофея и был подарен фельдмаршалу Б.П. Шереметеву, командовавшему пехотой. Седло Карла более двухсот лет находилось в доме Шереметевых на Фонтанке, а сейчас в Эрмитаже.
Мы еще раз обошли вокруг памятника Петру и отправились дальше, в сторону Александровского завода.
